Сектант - Страница 13

Сергей трясся в телеге, ведомой рыжей (вернее, все-таки гнедой, как выяснилось по кличке Гнедко) кобылой (то есть мерином – все же некоторые элементарные вещи были неизвестны нашему герою). Кузьмич сидел на прежнем месте, неудобно повернувшись боком. Как сначала показалось Сергею – чтобы следить за кустами. Когда же в ответ на резкое движение Сергея Кузьмич дернулся, как ужаленный, и ухватился за топор, стало ясно, что он просто боится повернуться к непонятному попутчику спиной. Срочно нужно придумывать легенду, пока в деревне осмелевший Кузьмич вместе с соседями не скрутил и не сдал властям. Или не закопал в лесу…

Хорошо, обратимся за опытом к коллегам-попаданцам. В истории таковые неизвестны, значит, вспомним все книги с таким или похожим сюжетом. Должна же быть польза от всей той прочитанной макулатуры с мечами и магией!

Сразу отбросим те книги, где герой попадает в другое тело. К сожалению (или к счастью), мое тело при мне. Не надо мучительно привыкать, что тебя отныне зовут каким-нибудь Жирятой или Зуркарнароном. Можно также вычеркнуть те произведения, где героя отправляют в прошлое из института времени или чего-то подобного, а также те, где в прошлом оказываются во исполнение некоего пророчества и за попаданца сразу берутся учителя и помощники. Что у нас в сухом остатке? Немного. Герои всего остального всплывшего в памяти массива книг появляются в другом мире в неких экстремальных ситуациях. Либо идет война и всем все равно, откуда взялся непонятный тип – бери винтовку (или меч) и в бой. Либо несчастный сразу попадет в тюрьму, как бродяга, откуда умудряется сбежать, как бы легализовавшись. Не надо такого счастья: не повезет, и будешь сидеть десять лет. Либо (последний вариант) находится кто-то добрый, как правило, старик, который помогает бедолаге найти свое место в мире. Так, уже хорошо. Старик есть. Остается только объяснить ему, почему я ничего не знаю об окружающей действительности, и уговорить стать моим сенсеем… Погодите-ка.

А зачем притворяться кем-то, кого легко могут разоблачить «сослуживцы»? Надо найти роль человека, который и не может знать ничего из происходящего вокруг. Подумаем. Самый простой вариант – амнезия. Мм… Не подходит. Не похож я на потерявшего память – ни следов травм, ничего. Да и память придется «возвращать», иначе запрут в дурку. А какие здесь психушки, бог его знает. Может, хуже тюряги. Еще вариант – иностранец. Опять мимо. Большевики всех иностранцев считали шпионами. И опять-таки наткнешься на земляка, а ведь из всех иностранных языков знаю один английский, и тот на уровне «Ландон из зэ кэпитэл оф Грэйт Бритн». Так, что еще? Кто не может знать ничего из происходящего вокруг? Ну кроме пришельца из будущего? Ха, пришелец с другой планеты! Нет, тоже не вариант. Инопланетяне еще не в моде, и, значит, снова дурка. Тогда кто? Тот, кто просидел всю жизнь взаперти? Зэк? А где тюрьма находилась, какие порядки в здешних тюрягах? Мимо. Отшельник? Всю жизнь в келье… Опять, где келья, какие знаешь молитвы? Мимо. Плюс еще нужна личина, вроде бы всем известная, чтобы не возникало вопроса: «А это кто?» Иначе представишься престидижитатором и замучаешься объяснять, чем ты занимался. Плюс (желательно) образ должен вызывать жалость, но не презрение. Русские люди (крестьяне в особенности) хорошо относятся к несчастным и убогим и с удовольствием помогут. Так, что мы имеем с гуся в остатке?

Человек, всю жизнь проведший взаперти не по своей воле (чтобы жальче было), понятия не имеющий, где находилось место заточения… Кто это? Зэк с амнезией. Уже было. Не подходит. Так, думаем… Человек провел всю жизнь взаперти… Значит, с самого детства… Значит, не по своей воле… Похищенный ребенок! Так-так-так… уже что-то вырисовывается… Похищенный кем? Цыгане? Не пойдет, они все время кочуют, что я, до двадцати пяти лет с ними тусовался? Тогда кем? Кто еще крадет детей? Извращенцы? НЕТ! Жертвой извращенцев я даже представлять себя не хочу! Ну кто, кто еще? И не просто похитили, воспитали в своем духе, с мечом научили обращаться… Кто же это такие? Стоп-стоп-стоп… Ух ты, придумал! Секта!

Идеально! Все секты никто не знает, тем более они скрываются. Значит, можно придумать какую-то новую, совсем уже тайную, никто и не заподозрит неладное. Держат своих членов в секретном месте, значит, где оно находилось, сказать не могу. Так, держали взаперти – ничего из происходящего не знаю. Так, учили обращаться с мечом, молитвам не учили… Ну вот такая странная секта. Так, украли в детстве… нет, продали родители (так жалостнее)… никуда не выпускали, поили наркотиками… Жалость хлещет через край, все плачут! Идеально!

Так Сергей из менеджера по продажам и члена «Вьюги лезвий» превратился в жертву неизвестных сектантов.

* * *

Дорога за время, пока Сергей рассказывал свою историю ошалевшему Кузьмичу, раздвоилась, и теперь колеса телеги мешали грязь в узком коридоре из кустов, смыкавшихся над головой. Сергей, сначала мучительно подбиравший слова, в конце концов разошелся (уж в чем в чем, а в умении плести всякую чушь люди XXI века равных себе в истории не знают), да так, что приходилось иногда притормаживать самого себя.

Секта, в которую его продали родители, бедные крестьяне (Сергей четко помнил, что рано или поздно придется столкнуться с большевиками и крестьянская родословная будет лучше, чем графская в иных фантроманах), называлась Белое братство и возглавлялась великой и ужасной Марией Дэви Христос (Сергей подумал, что лучше не придумывать свое, а взять уже известное). Купленных детей держали в непонятном здании в глухом лесу (здание и окружающая природа были взяты из воспоминаний о детском лагере), учили сражаться на мечах и называли Последней армией Бога (название всплыло из глубоко забытого фэнтезийного романа). Где находилась сектантская база, Сергей сказать не мог, так как их никогда не выпускали и периодически поили зельем, от которого шумело в голове и хотелось смеяться (симптомы наркотического опьянения известны в наше время любому студенту по личному опыту). Несколько дней назад их собрали, сказали, что время Последней битвы наступило, после чего угостили ударной дозой вышеупомянутого пойла. Очнувшись в темном фургоне, Сергей явственно осознал, что участвовать в битве с нехорошим названием он не хочет, выкатился из телеги, заполз в кусты и потерял сознание. Что произошло после прихода в себя, Кузьмич уже видел, рассказывать это было лишним. Тем более что дорога наконец-то выползла из сырых зарослей, обогнула огромный куст, который, похоже, всем было лень вырубить, чтобы спрямить путь, и вот она деревня Козья Гора во всей своей красе.